Священномученик АЛЕКСИЙ СКВОРЦОВ

Дни памяти:

16 мая (переходящая) – Собор новомучеников, в Бутове пострадавших.

04 июля

Свя­щен­но­му­че­ник Алек­сий ро­дил­ся 9 фев­ра­ля 1875 го­да в се­ле Ве­ли­но Брон­ниц­ко­го уез­да Мос­ков­ской гу­бер­нии в се­мье свя­щен­ни­ка Пет­ра Сквор­цо­ва. В 1895 го­ду Алек­сей окон­чил Мос­ков­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию и в 1897 го­ду был на­зна­чен пса­лом­щи­ком к церк­ви Усек­но­ве­ния гла­вы Иоан­на Пред­те­чи в Ива­нов­ском жен­ском мо­на­сты­ре в Москве. 5 мар­та 1898 го­да он был ру­ко­по­ло­жен во диа­ко­на^[1], а в 1917 го­ду – во свя­щен­ни­ка к той же церк­ви. В 1920 го­ду он был на­граж­ден ка­ми­лав­кой^[2]. По­сле то­го как мо­на­стырь в 1918 го­ду во вре­мя го­не­ний на Рус­скую Пра­во­слав­ную Цер­ковь был за­крыт без­бож­ни­ка­ми, а мо­на­ше­ские ке­льи пре­вра­ще­ны в ка­ме­ры для по­ли­ти­че­ских за­клю­чен­ных, мо­на­стыр­ский храм в честь Иоан­на Пред­те­чи был об­ра­щен в при­ход­ской; отец Алек­сий слу­жил в нем до его за­кры­тия, а за­тем, с кон­ца 1926 го­да стал слу­жить в Успен­ской церк­ви в по­сел­ке Гжель Брон­ниц­ко­го уез­да^[a].
В 1929 го­ду был аре­сто­ван свя­щен­ник, слу­жив­ший в хра­ме Ар­хан­ге­ла Ми­ха­и­ла в рас­по­ло­жен­ном непо­да­ле­ку от Гже­ли се­ле За­гор­но­во, и цер­ков­ный со­вет при­гла­сил от­ца Алек­сия слу­жить к се­бе, с это­го вре­ме­ни он по­се­лил­ся вме­сте с се­мьей в се­ле За­гор­но­во.
В на­ча­ле 1930-х го­дов Ра­мен­ское от­де­ле­ние ОГПУ ста­ло ис­кать пред­лог, чтобы аре­сто­вать свя­щен­ни­ка. В 1928 го­ду в се­ле За­гор­но­во был ор­га­ни­зо­ван кол­хоз, пред­се­да­те­лем ко­то­ро­го был на­зна­чен кре­стья­нин, хо­ро­шо знав­ший од­но­сель­чан и мест­ные усло­вия, и кол­хоз до­воль­но успеш­но стал за­ни­мать­ся хо­зяй­ствен­ной де­я­тель­но­стью, но в 1931 го­ду рай­ком пар­тии при­слал из го­ро­да дру­го­го пред­се­да­те­ля, по­сле че­го на­ча­лось раз­ру­ше­ние и раз­граб­ле­ние хо­зяй­ства: но­вый пред­се­да­тель смот­рел на кол­хоз как на вре­мен­но дан­ную ему кре­пост­ную вот­чи­ну. Кре­стьяне по­се­му ста­ли про­яв­лять недо­воль­ство и вы­хо­дить из кол­хо­за. Пред­се­да­тель, чтобы оправ­дать свой неуспех, рас­про­стра­нил слух, что ку­ла­ки буд­то бы за­ду­ма­ли убить его и дру­гих со­вет­ских ру­ко­во­ди­те­лей; при­вле­чен­ные к рас­сле­до­ва­нию со­труд­ни­ки ОГПУ на­пи­са­ли: «В се­ле За­гор­но­во... со сто­ро­ны ор­га­ни­зо­вав­шей­ся груп­пы, в со­став ко­то­рой вхо­ди­ла ку­лац­ко-за­жи­точ­ная часть де­рев­ни под ру­ко­вод­ством мест­но­го по­па Алек­сея Пет­ро­ви­ча Сквор­цо­ва, ве­лась яв­ная ан­ти­со­вет­ская аги­та­ция, на­прав­лен­ная к сры­ву по­лит­хоз­кам­па­ний, про­во­ди­мых со­вет­ской вла­стью на се­ле, та­кие как хле­бо­за­го­тов­ки, кол­лек­ти­ви­за­ция, за­ем и так да­лее... Со сто­ро­ны озна­чен­ной груп­пи­ров­ки под­го­тов­ля­лось со­вер­ше­ние тер­ро­ри­сти­че­ско­го ак­та пу­тем убий­ства мест­но­го ак­ти­ва де­рев­ни»^[3].
Бы­ли до­про­ше­ны сви­де­те­ли; один из них по­ка­зал, что как-то за­ме­тил, что его же­на ста­ла че­рес­чур за­мкну­та и со­сре­до­то­чен­на, и, до­ис­ки­ва­ясь до при­чи­ны, он узнал, что она ча­сто по­се­ща­ет мест­но­го свя­щен­ни­ка Алек­сея Сквор­цо­ва. Через неко­то­рое вре­мя он услы­шал от нее жа­ло­бы на тя­же­лую жизнь и кри­ти­ку на­сто­я­ще­го по­ло­же­ния дел на се­ле. Счи­тая, что его же­на по сво­ей неда­ле­ко­сти не спо­соб­на прий­ти к та­ко­го ро­да по­ли­ти­че­ским вы­во­дам, он ре­шил, что она ста­ла так ду­мать бла­го­да­ря вли­я­нию на нее свя­щен­ни­ка, о чем и дал по­ка­за­ния сле­до­ва­те­лю ОГПУ.
12 де­каб­ря 1932 го­да отец Алек­сий был аре­сто­ван и за­клю­чен в Бу­тыр­скую тюрь­му в Москве. 23 де­каб­ря он был до­про­шен и, от­ве­чая на во­про­сы сле­до­ва­те­ля, ска­зал: «Раз­го­ва­ри­вать... я... осте­ре­гал­ся... так как бо­ял­ся, что ме­ня об­ви­нят в чем-ни­будь ан­ти­со­вет­ском... Про­по­ве­ди я го­во­рил очень ред­ко. Ино­гда ска­жу: “Пра­во­слав­ные, по­кай­тесь, очи­сти­те свои гре­хи”. Пом­ню, как-то нам при­сла­ли на цер­ковь боль­шой на­лог; де­нег в цер­ков­ном ящи­ке у нас не бы­ло ни ко­пей­ки, в си­лу че­го при­шлось мне об­ра­щать­ся к ве­ру­ю­щим: “Пра­во­слав­ные, нам при­сла­ли боль­шой на­лог, пла­тить нечем, ес­ли до­рог вам Бо­жий храм, то по­мо­ги­те кто чем мо­жет”. В предъ­яв­лен­ном мне об­ви­не­нии в под­го­тов­ке тер­ро­ри­сти­че­ско­го ак­та про­тив ком­му­ни­стов на се­ле и ве­де­нии ан­ти­со­вет­ской аги­та­ции я ви­нов­ным се­бя не при­знаю»^[4].
Несмот­ря на пол­ное от­сут­ствие до­ка­за­тельств ви­ны, 10 ян­ва­ря 1933 го­да свя­щен­ни­ку бы­ло предъ­яв­ле­но об­ви­не­ние, что он «на про­тя­же­нии ря­да лет ру­ко­во­дил контр­ре­во­лю­ци­он­ной груп­пи­ров­кой на се­ле, под­го­тов­ляв­шей тер­ро­ри­сти­че­ские ак­ты про­тив мест­ных ком­му­ни­стов»^[5].
26 фев­ра­ля 1933 го­да трой­ка ОГПУ при­го­во­ри­ла от­ца Алек­сия к пя­ти го­дам ссыл­ки в Ка­зах­стан (прим. Кустанайская область, г. Кустанай). По­сле окон­ча­ния сро­ка свя­щен­ник вер­нул­ся слу­жить в храм Ар­хан­ге­ла Ми­ха­и­ла в се­ло За­гор­но­во, где оста­ва­лась жить его се­мья. Но на этот раз со­всем недол­гим ока­за­лось его слу­же­ние. 25 мар­та 1938 го­да он был аре­сто­ван и за­клю­чен в ка­ме­ру пред­ва­ри­тель­но­го за­клю­че­ния при Ра­мен­ском от­де­ле­нии НКВД. На сле­ду­ю­щий день сле­до­ва­тель на до­про­се спро­сил его:
– Как ча­сто вы со­би­ра­е­тесь в цер­ков­ной сто­рож­ке и с кем?
– Со­би­ра­лись из­ред­ка я, диа­кон и ста­ро­ста, она же и пред­се­да­тель цер­ков­но­го со­ве­та. Бы­ли и ве­ру­ю­щие.
– Ка­кие раз­го­во­ры ве­лись во вре­мя сбо­ри­ща в цер­ков­ной сто­рож­ке меж­ду ва­ми?
– Раз­го­во­ры у нас ве­лись – слу­жить или не слу­жить в тот или иной празд­ник, и раз­ные дру­гие слу­жеб­но­го ха­рак­те­ра.
– Ка­кие раз­го­во­ры контр­ре­во­лю­ци­он­но­го ан­ти­со­вет­ско­го ха­рак­те­ра ве­лись ва­ми при сбо­ри­ще в цер­ков­ной сто­рож­ке и кем?
– Об­суж­да­ли во­прос о на­ло­жен­ном на цер­ковь на­ло­ге и, ко­неч­но, из­ли­ва­ли недо­воль­ство непо­силь­ным на­ло­гом.
– При­зна­е­те ли вы се­бя ви­нов­ным в контр­ре­во­лю­ци­он­ных ан­ти­со­вет­ских раз­го­во­рах и кле­ве­те на ру­ко­вод­ство пар­тии и пра­ви­тель­ства?
– Ви­нов­ным се­бя не при­знаю, – от­ве­тил свя­щен­ник, и на этом до­про­сы то­гда бы­ли пре­рва­ны.
В это вре­мя на­ча­лись аре­сты со­труд­ни­ков НКВД, в том чис­ле был аре­сто­ван и сле­до­ва­тель, вед­ший де­ло от­ца Алек­сия, и до мая 1938 го­да о нем как бы за­бы­ли. До­про­сы на­ча­лись по­сле то­го, как бы­ли на­зна­че­ны дру­гие сле­до­ва­те­ли, и то­гда сно­ва ста­ли вы­зы­вать­ся штат­ные сви­де­те­ли.
14 мая сле­до­ва­тель до­про­сил от­ца Алек­сия.
– Ска­жи­те, при­зна­е­те ли вы се­бя ви­нов­ным в про­ве­де­нии контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти и рас­про­стра­не­нии гнус­ной кле­ве­ты о пар­тии и пра­ви­тель­стве сре­ди мест­но­го на­се­ле­ния?
– В предъ­яв­лен­ном мне об­ви­не­нии... ви­нов­ным се­бя не при­знаю и по­яс­няю, что контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти я со­вер­шен­но сре­ди мест­но­го на­се­ле­ния не про­во­дил, ни с кем ни­ко­гда да­же и не раз­го­ва­ри­вал и не бе­се­до­вал, все вре­мя на­хо­дясь до­ма.
Бы­ли вы­зва­ны для оч­ных ста­вок те же сви­де­те­ли; но отец Алек­сий за­явил, что неко­то­рых сви­де­те­лей он во­об­ще ви­дит впер­вые, а с дру­ги­ми ни­ко­гда не бе­се­до­вал.
7 июня 1938 го­да трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла свя­щен­ни­ка к рас­стре­лу. Свя­щен­ник Алек­сий Сквор­цов был рас­стре­лян 4 июля 1938 го­да и по­гре­бен в об­щей без­вест­ной мо­ги­ле на по­ли­гоне Бу­то­во под Моск­вой.

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка. Июнь».
Тверь. 2008. С. 388-392

При­ме­ча­ния

^[a] Ныне по­се­лок Гжель Ра­мен­ско­го рай­о­на.

^[1] ЦИАМ. Ф. 2122, оп. 1, д. 778, ч. 1, л. 7 об-9.
^[2] Там же. Ф. 2303, оп. 1, д. 109, ч. 1, 1922 г., л. 3 об.
^[3] ГАРФ. Ф. 10035, д. П-78256, л. 103.
^[4] Там же. Л. 73.
^[5] Там же. Л. 71.