Дни памяти:

16 мая (переходящая) – Собор новомучеников, в Бутове пострадавших.

04 июля

Свя­щен­но­му­че­ник Алек­сий ро­дил­ся 9 фев­ра­ля 1875 го­да в се­ле Ве­ли­но Брон­ниц­ко­го уез­да Мос­ков­ской гу­бер­нии в се­мье свя­щен­ни­ка Пет­ра Сквор­цо­ва. В 1895 го­ду Алек­сей окон­чил Мос­ков­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию и в 1897 го­ду был на­зна­чен пса­лом­щи­ком к церк­ви Усек­но­ве­ния гла­вы Иоан­на Пред­те­чи в Ива­нов­ском жен­ском мо­на­сты­ре в Москве. 5 мар­та 1898 го­да он был ру­ко­по­ло­жен во диа­ко­на^[1], а в 1917 го­ду – во свя­щен­ни­ка к той же церк­ви. В 1920 го­ду он был на­граж­ден ка­ми­лав­кой^[2]. По­сле то­го как мо­на­стырь в 1918 го­ду во вре­мя го­не­ний на Рус­скую Пра­во­слав­ную Цер­ковь был за­крыт без­бож­ни­ка­ми, а мо­на­ше­ские ке­льи пре­вра­ще­ны в ка­ме­ры для по­ли­ти­че­ских за­клю­чен­ных, мо­на­стыр­ский храм в честь Иоан­на Пред­те­чи был об­ра­щен в при­ход­ской; отец Алек­сий слу­жил в нем до его за­кры­тия, а за­тем, с кон­ца 1926 го­да стал слу­жить в Успен­ской церк­ви в по­сел­ке Гжель Брон­ниц­ко­го уез­да^[a].
В 1929 го­ду был аре­сто­ван свя­щен­ник, слу­жив­ший в хра­ме Ар­хан­ге­ла Ми­ха­и­ла в рас­по­ло­жен­ном непо­да­ле­ку от Гже­ли се­ле За­гор­но­во, и цер­ков­ный со­вет при­гла­сил от­ца Алек­сия слу­жить к се­бе, с это­го вре­ме­ни он по­се­лил­ся вме­сте с се­мьей в се­ле За­гор­но­во.
В на­ча­ле 1930-х го­дов Ра­мен­ское от­де­ле­ние ОГПУ ста­ло ис­кать пред­лог, чтобы аре­сто­вать свя­щен­ни­ка. В 1928 го­ду в се­ле За­гор­но­во был ор­га­ни­зо­ван кол­хоз, пред­се­да­те­лем ко­то­ро­го был на­зна­чен кре­стья­нин, хо­ро­шо знав­ший од­но­сель­чан и мест­ные усло­вия, и кол­хоз до­воль­но успеш­но стал за­ни­мать­ся хо­зяй­ствен­ной де­я­тель­но­стью, но в 1931 го­ду рай­ком пар­тии при­слал из го­ро­да дру­го­го пред­се­да­те­ля, по­сле че­го на­ча­лось раз­ру­ше­ние и раз­граб­ле­ние хо­зяй­ства: но­вый пред­се­да­тель смот­рел на кол­хоз как на вре­мен­но дан­ную ему кре­пост­ную вот­чи­ну. Кре­стьяне по­се­му ста­ли про­яв­лять недо­воль­ство и вы­хо­дить из кол­хо­за. Пред­се­да­тель, чтобы оправ­дать свой неуспех, рас­про­стра­нил слух, что ку­ла­ки буд­то бы за­ду­ма­ли убить его и дру­гих со­вет­ских ру­ко­во­ди­те­лей; при­вле­чен­ные к рас­сле­до­ва­нию со­труд­ни­ки ОГПУ на­пи­са­ли: «В се­ле За­гор­но­во... со сто­ро­ны ор­га­ни­зо­вав­шей­ся груп­пы, в со­став ко­то­рой вхо­ди­ла ку­лац­ко-за­жи­точ­ная часть де­рев­ни под ру­ко­вод­ством мест­но­го по­па Алек­сея Пет­ро­ви­ча Сквор­цо­ва, ве­лась яв­ная ан­ти­со­вет­ская аги­та­ция, на­прав­лен­ная к сры­ву по­лит­хоз­кам­па­ний, про­во­ди­мых со­вет­ской вла­стью на се­ле, та­кие как хле­бо­за­го­тов­ки, кол­лек­ти­ви­за­ция, за­ем и так да­лее... Со сто­ро­ны озна­чен­ной груп­пи­ров­ки под­го­тов­ля­лось со­вер­ше­ние тер­ро­ри­сти­че­ско­го ак­та пу­тем убий­ства мест­но­го ак­ти­ва де­рев­ни»^[3].
Бы­ли до­про­ше­ны сви­де­те­ли; один из них по­ка­зал, что как-то за­ме­тил, что его же­на ста­ла че­рес­чур за­мкну­та и со­сре­до­то­чен­на, и, до­ис­ки­ва­ясь до при­чи­ны, он узнал, что она ча­сто по­се­ща­ет мест­но­го свя­щен­ни­ка Алек­сея Сквор­цо­ва. Через неко­то­рое вре­мя он услы­шал от нее жа­ло­бы на тя­же­лую жизнь и кри­ти­ку на­сто­я­ще­го по­ло­же­ния дел на се­ле. Счи­тая, что его же­на по сво­ей неда­ле­ко­сти не спо­соб­на прий­ти к та­ко­го ро­да по­ли­ти­че­ским вы­во­дам, он ре­шил, что она ста­ла так ду­мать бла­го­да­ря вли­я­нию на нее свя­щен­ни­ка, о чем и дал по­ка­за­ния сле­до­ва­те­лю ОГПУ.
12 де­каб­ря 1932 го­да отец Алек­сий был аре­сто­ван и за­клю­чен в Бу­тыр­скую тюрь­му в Москве. 23 де­каб­ря он был до­про­шен и, от­ве­чая на во­про­сы сле­до­ва­те­ля, ска­зал: «Раз­го­ва­ри­вать... я... осте­ре­гал­ся... так как бо­ял­ся, что ме­ня об­ви­нят в чем-ни­будь ан­ти­со­вет­ском... Про­по­ве­ди я го­во­рил очень ред­ко. Ино­гда ска­жу: “Пра­во­слав­ные, по­кай­тесь, очи­сти­те свои гре­хи”. Пом­ню, как-то нам при­сла­ли на цер­ковь боль­шой на­лог; де­нег в цер­ков­ном ящи­ке у нас не бы­ло ни ко­пей­ки, в си­лу че­го при­шлось мне об­ра­щать­ся к ве­ру­ю­щим: “Пра­во­слав­ные, нам при­сла­ли боль­шой на­лог, пла­тить нечем, ес­ли до­рог вам Бо­жий храм, то по­мо­ги­те кто чем мо­жет”. В предъ­яв­лен­ном мне об­ви­не­нии в под­го­тов­ке тер­ро­ри­сти­че­ско­го ак­та про­тив ком­му­ни­стов на се­ле и ве­де­нии ан­ти­со­вет­ской аги­та­ции я ви­нов­ным се­бя не при­знаю»^[4].
Несмот­ря на пол­ное от­сут­ствие до­ка­за­тельств ви­ны, 10 ян­ва­ря 1933 го­да свя­щен­ни­ку бы­ло предъ­яв­ле­но об­ви­не­ние, что он «на про­тя­же­нии ря­да лет ру­ко­во­дил контр­ре­во­лю­ци­он­ной груп­пи­ров­кой на се­ле, под­го­тов­ляв­шей тер­ро­ри­сти­че­ские ак­ты про­тив мест­ных ком­му­ни­стов»^[5].
26 фев­ра­ля 1933 го­да трой­ка ОГПУ при­го­во­ри­ла от­ца Алек­сия к пя­ти го­дам ссыл­ки в Ка­зах­стан (прим. Кустанайская область, г. Кустанай). По­сле окон­ча­ния сро­ка свя­щен­ник вер­нул­ся слу­жить в храм Ар­хан­ге­ла Ми­ха­и­ла в се­ло За­гор­но­во, где оста­ва­лась жить его се­мья. Но на этот раз со­всем недол­гим ока­за­лось его слу­же­ние. 25 мар­та 1938 го­да он был аре­сто­ван и за­клю­чен в ка­ме­ру пред­ва­ри­тель­но­го за­клю­че­ния при Ра­мен­ском от­де­ле­нии НКВД. На сле­ду­ю­щий день сле­до­ва­тель на до­про­се спро­сил его:
– Как ча­сто вы со­би­ра­е­тесь в цер­ков­ной сто­рож­ке и с кем?
– Со­би­ра­лись из­ред­ка я, диа­кон и ста­ро­ста, она же и пред­се­да­тель цер­ков­но­го со­ве­та. Бы­ли и ве­ру­ю­щие.
– Ка­кие раз­го­во­ры ве­лись во вре­мя сбо­ри­ща в цер­ков­ной сто­рож­ке меж­ду ва­ми?
– Раз­го­во­ры у нас ве­лись – слу­жить или не слу­жить в тот или иной празд­ник, и раз­ные дру­гие слу­жеб­но­го ха­рак­те­ра.
– Ка­кие раз­го­во­ры контр­ре­во­лю­ци­он­но­го ан­ти­со­вет­ско­го ха­рак­те­ра ве­лись ва­ми при сбо­ри­ще в цер­ков­ной сто­рож­ке и кем?
– Об­суж­да­ли во­прос о на­ло­жен­ном на цер­ковь на­ло­ге и, ко­неч­но, из­ли­ва­ли недо­воль­ство непо­силь­ным на­ло­гом.
– При­зна­е­те ли вы се­бя ви­нов­ным в контр­ре­во­лю­ци­он­ных ан­ти­со­вет­ских раз­го­во­рах и кле­ве­те на ру­ко­вод­ство пар­тии и пра­ви­тель­ства?
– Ви­нов­ным се­бя не при­знаю, – от­ве­тил свя­щен­ник, и на этом до­про­сы то­гда бы­ли пре­рва­ны.
В это вре­мя на­ча­лись аре­сты со­труд­ни­ков НКВД, в том чис­ле был аре­сто­ван и сле­до­ва­тель, вед­ший де­ло от­ца Алек­сия, и до мая 1938 го­да о нем как бы за­бы­ли. До­про­сы на­ча­лись по­сле то­го, как бы­ли на­зна­че­ны дру­гие сле­до­ва­те­ли, и то­гда сно­ва ста­ли вы­зы­вать­ся штат­ные сви­де­те­ли.
14 мая сле­до­ва­тель до­про­сил от­ца Алек­сия.
– Ска­жи­те, при­зна­е­те ли вы се­бя ви­нов­ным в про­ве­де­нии контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти и рас­про­стра­не­нии гнус­ной кле­ве­ты о пар­тии и пра­ви­тель­стве сре­ди мест­но­го на­се­ле­ния?
– В предъ­яв­лен­ном мне об­ви­не­нии... ви­нов­ным се­бя не при­знаю и по­яс­няю, что контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти я со­вер­шен­но сре­ди мест­но­го на­се­ле­ния не про­во­дил, ни с кем ни­ко­гда да­же и не раз­го­ва­ри­вал и не бе­се­до­вал, все вре­мя на­хо­дясь до­ма.
Бы­ли вы­зва­ны для оч­ных ста­вок те же сви­де­те­ли; но отец Алек­сий за­явил, что неко­то­рых сви­де­те­лей он во­об­ще ви­дит впер­вые, а с дру­ги­ми ни­ко­гда не бе­се­до­вал.
7 июня 1938 го­да трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла свя­щен­ни­ка к рас­стре­лу. Свя­щен­ник Алек­сий Сквор­цов был рас­стре­лян 4 июля 1938 го­да и по­гре­бен в об­щей без­вест­ной мо­ги­ле на по­ли­гоне Бу­то­во под Моск­вой.

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка. Июнь».
Тверь. 2008. С. 388-392

При­ме­ча­ния

^[a] Ныне по­се­лок Гжель Ра­мен­ско­го рай­о­на.

^[1] ЦИАМ. Ф. 2122, оп. 1, д. 778, ч. 1, л. 7 об-9.
^[2] Там же. Ф. 2303, оп. 1, д. 109, ч. 1, 1922 г., л. 3 об.
^[3] ГАРФ. Ф. 10035, д. П-78256, л. 103.
^[4] Там же. Л. 73.
^[5] Там же. Л. 71.

День памяти: (переходящая) – Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской, 15 декабря.

 Свя­щен­но­му­че­ник Па­вел ро­дил­ся 20 июня 1867 го­да в се­ле Бо­ро­ди­но Мо­жай­ско­го уез­да Мос­ков­ской гу­бер­нии в се­мье свя­щен­ни­ка Алек­сандра По­нят­ско­го. Окон­чил ду­хов­ное учи­ли­ще и был в 1896 го­ду ру­ко­по­ло­жен во диа­ко­на к Воз­не­сен­ско­му со­бо­ру го­ро­да Мо­жай­ска. В на­ча­ле 1920‑х го­дов он был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка к то­му же хра­му.

17 но­яб­ря 1932 го­да вла­сти аре­сто­ва­ли от­ца Пав­ла, вы­дви­нув об­ви­не­ние в том, что он «ор­га­ни­зо­вал контр­ре­во­лю­ци­он­ную ан­ти­со­вет­скую груп­пи­ров­ку из чис­ла быв­ших мо­на­хинь и свя­щен­ни­ков церк­вей, окру­жа­ю­щих го­род Мо­жайск, ру­ко­во­дил де­я­тель­но­стью дан­ной груп­пи­ров­ки, на­прав­лен­ной про­тив хо­зяй­ствен­ных, по­ли­ти­че­ских ме­ро­при­я­тий со­вет­ской вла­сти». По­сле аре­ста свя­щен­ник был по­ме­щен в Мо­жай­скую тюрь­му.
«В цер­ков­ной сто­рож­ке Воз­не­сен­ской церк­ви, – по­ка­зал отец Па­вел на до­про­се 11 де­каб­ря, – я по­се­лил­ся на жи­тель­ство в фев­ра­ле 1931 го­да. В этой сто­рож­ке про­жи­ва­ли мо­на­хи­ни несколь­ко че­ло­век. Ме­ня по­се­ща­ли свя­щен­ни­ки близ­ле­жа­щих к Мо­жай­ску церк­вей. Про­жи­вав­шие в сто­рож­ке мо­наш­ки вме­сте со мной по ре­ли­ги­оз­ным празд­ни­кам хо­ди­ли по де­рев­ням, вхо­дя­щим в цер­ков­ный при­ход, а так­же хо­ди­ли без ме­ня по сбо­ру по­да­я­ний. За­ни­ма­лись ли мо­наш­ки ан­ти­со­вет­ской аги­та­ци­ей, я не знаю. По­се­щав­шие ме­ня свя­щен­ни­ки раз­го­во­ров ан­ти­со­вет­ско­го ха­рак­те­ра не ве­ли. Счи­таю, что со­вет­ская власть – Бо­жие по­пуще­ние, по­слан­ное за гре­хи лю­дей. От даль­ней­ших суж­де­ний в этом на­прав­ле­нии от­ка­зы­ва­юсь. В предъ­яв­лен­ном мне об­ви­не­нии ви­нов­ным се­бя не при­знаю».
16 фев­ра­ля 1933 го­да трой­ка ОГПУ при­го­во­ри­ла свя­щен­ни­ка Пав­ла По­нят­ско­го к ссыл­ке в Ка­зах­стан сро­ком на три го­да (отбывал ссылку в г.Кустанае).  17 ян­ва­ря 1934 го­да отец Па­вел был от ссыл­ки осво­бож­ден Ку­ста­най­ским от­де­ле­ни­ем ОГПУ и через неко­то­рое вре­мя вы­ехал в Мо­жайск. В 1934 го­ду об­нов­лен­цы за­хва­ти­ли Воз­не­сен­ский храм. В том же го­ду вла­стя­ми он был окон­ча­тель­но за­крыт.
При­быв в Мо­жайск, отец Па­вел ни­где не слу­жил, жил на ижди­ве­нии де­тей, но про­дол­жал встре­чать­ся с ду­хо­вен­ством го­ро­да. 5 де­каб­ря 1937 го­да он был аре­сто­ван по об­ви­не­нию в том, что «уста­но­вил свои преж­ние свя­зи со свя­щен­ни­ка­ми, при­быв­ши­ми из ссыл­ки, контр­ре­во­лю­ци­он­но на­стро­ен­ны­ми мо­наш­ка­ми и дру­гим контр­ре­во­лю­ци­он­ным эле­мен­том и си­сте­ма­ти­че­ски ве­дет контр­ре­во­лю­ци­он­ную де­я­тель­ность». По­сле аре­ста свя­щен­ник был за­клю­чен в Мо­жай­скую тюрь­му и 7 де­каб­ря до­про­шен. По­ин­те­ре­со­вав­шись, ко­го из свя­щен­ни­ков го­ро­да Мо­жай­ска отец Па­вел зна­ет, сле­до­ва­тель спро­сил:
– С кем из них вы име­е­те хо­ро­шие свя­зи?
– Са­мые хо­ро­шие свя­зи у ме­ня со свя­щен­ни­ком Кон­стан­ти­ном Ни­ки­ти­чем Некра­со­вым, ко­то­ро­го я знаю с дет­ства, вме­сте с ним я учил­ся в ду­хов­ном учи­ли­ще, и по день аре­ста я несколь­ко раз хо­дил мо­лить­ся в Ильин­скую цер­ковь, где он слу­жит на­сто­я­те­лем, и так­же при­хо­ди­лось встре­чать­ся с ним в го­ро­де.
– Ка­кие вы ве­ли раз­го­во­ры со свя­щен­ни­ком Некра­со­вым во вре­мя ва­шей встре­чи?
– При встре­че мы с ним ве­ли раз­го­во­ры о здо­ро­вье, о до­маш­них де­лах, о служ­бе в церк­ви.
– Ка­кую контр­ре­во­лю­ци­он­ную де­я­тель­ность вы ве­ли сре­ди на­се­ле­ния?
– Ан­ти­со­вет­ской аги­та­ции сре­ди на­се­ле­ния я не вел и ви­нов­ным се­бя не при­знаю.
В тот же день сле­до­ва­тель до­про­сил двух сви­де­те­лей – жен­щин, ко­то­рые за­ни­ма­лись аги­та­ци­он­ной ра­бо­той по вы­бо­рам 12 де­каб­ря 1937 го­да в Вер­хов­ный Со­вет СССР. Од­на из них о контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти свя­щен­ни­ка по­ка­за­ла: «На мой во­прос: все ли вам по­нят­но о тех­ни­ке го­ло­со­ва­ния в день вы­бо­ров и за ко­го вы бу­де­те го­ло­со­вать, свя­щен­ник По­нят­ский, улы­ба­ясь, от­ве­тил: как же, знаю, знаю, толь­ко че­го же их вы­би­рать, ко­гда они уже вы­бра­ны. Я ему от­ве­ти­ла, что на­ши кан­ди­да­ты еще не вы­бра­ны, и ста­ла рас­ска­зы­вать, кто име­ет пра­во вы­дви­гать кан­ди­да­тов. Во вре­мя бе­се­ды свя­щен­ник По­нят­ский спра­ши­вал, мож­но ли в бюл­ле­тень впи­сы­вать сво­их кан­ди­да­тов, по­это­му мне вто­рич­но при­шлось объ­яс­нять по­ря­док вы­став­ле­ния кан­ди­да­тов. “У вас толь­ко мож­но го­ло­со­вать за, а ес­ли про­тив, то нуж­но вы­чер­ки­вать?” – спра­ши­ва­ет По­нят­ский. Я ему от­ве­ти­ла, что мож­но вы­чер­ки­вать».
8 де­каб­ря след­ствие бы­ло за­кон­че­но и от­ца Пав­ла пе­ре­ве­ли в Та­ган­скую тюрь­му в Москве. 9 де­каб­ря трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла его к рас­стре­лу.
Свя­щен­ник Па­вел По­нят­ский был рас­стре­лян 15 де­каб­ря 1937 го­да на по­ли­гоне Бу­то­во под Моск­вой и по­гре­бен в без­вест­ной об­щей мо­ги­ле. Пе­ред каз­нью тю­рем­ный фо­то­граф сфо­то­гра­фи­ро­вал его, чтобы при мас­со­вых рас­стре­лах, про­из­во­ди­мых в то вре­мя, па­лач не ошиб­ся.

Про­то­и­е­рей Мак­сим Мак­си­мов

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка Мос­ков­ской епар­хии. До­пол­ни­тель­ный том 3». Тверь, 2005 год, стр. 252–255.

День памяти:
4 сентября (22 августа ст. ст.) Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской. Первое воскресение, начиная с 07. 02. (Первое воскресение, начиная с 25. 01. ст. ст.) Собор новомучеников и исповедников Казахстанских. Первое воскресение, начиная с 16.09. (Первое воскресение, начиная с 03.09. ст. ст.)

Фёдор Фёдорович Маляровский родился в 1885 году на станции Ново-Орской Оренбургской губернии в семье священнослужителя. Окончил городское училище. С 1901 по 1905 годы был учителем. Женился. Когда Фёдору было 20 лет, его супруга, Анфиса Михайловна, родила первого сына. Резолюцией Преосвященного Иоакима, епископа Оренбургского и Уральского, от 24 сентября 1905 года Фёдор Фёдорович был назначен псаломщиком в посёлок Лаврентьевский Кустанайского уезда. С августа 1913 года он служил в посёлке Михайловском того же уезда. 6 ноября 1911 года епископ Оренбургский и Тургайский Феодосий рукоположил Феодора во диакона к церкви пос. Михайловского Кустанайского уезда. С февряля 1913 года отец Феодор совершал служение в Казанской Богородичной церкви посёлка Александросвикй того же уезда.
Осенью 1915 года отец Феодор был уволен за штат в свзи с поступлением на Московские пастырско-миссионерские курсы, на которых учился до 1916 года. Был рукоположен во священника. Своё служение в иерейском сане отец Феодор продолжил в Сибири, в Омской епархии, в штат которой был принят в марте 1916 годы.
Семья Маляровских поселилась в селе Андреевском Омского уезда Акмолинской (Омской) области, где отец Феодор служил в церкви и вёл крестьянское хозяйство. Семья имела собственный дом, корову и лошадь. Проживая в Сибири, Маляровские стали очевидцами революционных потрясений. Осенью 1918 года в Омске было сформировано Российское правительство Колчака. Впоследствии во всех анкетах священника Фёдора Маляровского будет написано: «Проживал на подконтрольной белым территории».
После установления Советской власти принимались меры к созданию в сельской местности коллективных хозяйств. Однако население сопротивлялось коллективизации, и к июню 1929 года только 4,5 процента крестьянских дворов Сибири вошло в колхозы [2, с. 5]. В этой связи правительством прилагались усилия к принуждению крестьян вступать в колхозы. Владельцев крепких хозяйств, которых стали называть «кулаками», облагали непосильным налогом, а впоследствии – и вовсе «раскулачивали».
Отца Фёдора арестовали как «кулака». 26 октября 1929 года последовал приговор: по статье 61 за невыполнение плана заключить в исправительно-трудовом доме. Просидел в заключении отец Фёдор 3 месяца. Всё имущество семьи Маляровских конфисковали. К тому времени у отца Фёдора и Анфисы Михайловны было 7 детей. Семья осталась без средств к существованию. Когда в начале 1930 года батюшка освободился из тюрьмы, вместе с супругой и младшими детьми он отправился на юг.
В 1932 году священномученик Феодор с семьёй прибыл в село Гродеково Аулие-Атинского района Южно-Казахстанской области. К этому времени всё сельское духовенство в окрестностях Аулие-Аты было репрессировано. Обосновавшись на новом месте, отец Феодор стал совершать богослужения и требы для местных крестьян. Батюшка вёл большую миссионерскую работу, собрал общину верующих и открыл молитвенный дом. На службы в Гродеково стали съезжаться христиане из Аулие-Аты, окрестных сёл и даже из Киргизии.
Безбожные власти были недовольны активностью священника. Его стали притеснять, обложили непосильным налогом. Некоторое время батюшка был вынужден скрываться. Впоследствии Председатель Сельсовета писал в НКВД, что Маляровский привлекает «своим служением большое количество людей с окрестных сёл, каковые съезжаются во время религиозных праздников, устраивал шествие по селу с религиозной пропагандой» [3, л. 9]. Свидетель обвинения говорил на допросе: «Маляровский в период полевых работ в колхозе организовывал шествие по селу, совершая религиозные обряды, вследствие чего много раз таким путём срывал работу в колхозе. Колхозники, увидя шествие с иконами, бросали работу и следовали за ним. Кроме этого вёл агитацию, чтоб в воскресные дни не работать, что это грех. Маляровский совершал нелегальные крещения на дому у себя, а также по квартирам» [3, л. 20]. По приглашению верующих батюшка много ездил по населённым пунктам. Весной 1936 или 1937 года он был арестован в селе Александровке Кировского района Киргизской ССР, где исполнял требы и крестил по домам. Батюшку продержали в тюрьме несколько дней, а после отпустили.
12 июля 1937 года в Гродеково прибыли сотрудники Мирзояновского РО НКВД. Один сержант закрыл и опечатал молитвенный дом, а другой – арестовал священномученика и произвёл в его доме обыск. Были изъяты: антиминс, богослужебные сосуды, кресты, книги, церковная документация и прочее, всего 31 наименование. Отца Фёдора обвинили в нелегальной религиозной деятельности и в том, что он «вёл контрреволюционную троцкистскую-фашистскую пропаганду».
Вину в антисоветской деятельности священномученик не признал. 31 августа 1937 года Тройка НКВД по Южно-Казахстанской области приговорила священника Фёдора Маляровского к расстрелу. 4 сентября приговор был приведен в исполнение. Отца Фёдора расстреляли и погребли в неизвестной братской могиле.
30 мая 1989 года постановлением Прокурора Джамбульской области Фёдор Фёдорович Маляровский был реабилитирован. На Юбилейном Архиерейском Соборе 2000 года священномученик Феодор был канонизирован в лике святых новомучеников и исповедников Церкви Русской.
Священномученика Феодора почитают верующие в Казахстане и на Оренбуржье. На одной из колонн Успенского собора города Тараза написана его ростовая икона.

Автор-составитель иеромонах Иаков (Воронцов)

Источники:
1. Деяние Юбилейного Освященного Архиерейского Собора Русской Православной Церкви о соборном прославлении новомучеников и исповедников Российских XX века. Москва, 12-16 августа 2000 г.
2. Коллективизация сибирской деревни. Январь-май 1930 г.: Сборник документов. Новосибирск: Ин-т истории СО РАН, 2009. – 488 с.
3. СГА ИАЦ ДП Жамбылской обл. Ф. 11. Д. 2031.
4. ОЕВ (Оренбургские епархиальные ведомости). 1905. № 20. – с. 513.
5. ОЕВ. 1911. № 46. – с. 378.
6. ОЕВ. 1913. № 6. – с. 47.
7. ОЕВ. 1914. № 35. – с. 348-349.
8. ОЕВ. 1915. № 47-48. – с. 511-512.